Я жил беспечно как птенец
Под кровом отчией заботы,
Не знал ни горя, ни работы.
И я сказал тогда: «Отец!
Я дома не хочу томиться.
Прости, твои заботы — прах.
Хочу я жить и веселиться,
А не стареть в родных стенах».
Отец молчал, и на лице
Ни удивления, ни гнева
Не видно было, скрыл тревогу.
И вот у отчего порога
Душа не дрогнула во мне,
Хоть сердце ныло в глубине…
Я знать хотел тот дивный мир,
Меня влекла к себе чужбина
И мира радостей лавина.
Моя свобода – мой кумир!
Людей совсем тогда не знал
И доверял им бесконечно,
И верил в дружбу, и навечно
Мечтал найти свой идеал.
Но очень скоро понял я,
Что мы, уставшие от жизни,
Живем по воле бытия,
Не вразумляемые свыше.
О, сколько я тогда познал
Угарный дым пирушек шумных,
Прочел страницы книжек блудных,
И вот ото всего устал.
И стоя на краю земли,
Вдруг понял: поиски напрасны,
Что люди глубоко несчастны
И тяжек груз земной пыли.
Питался тем, что свиньи ели.
Но чудом в жизни уцелел я.
Воспоминаний детский зной
Напомнили отцовский дом,
Который светел был и тих.
Отец возьмет меня назад
В число наемников своих.
И я опять пустился в путь.
О, как хотелось отдохнуть
От бед, скорбей, скитаний, зла.
Да, жизнь меня не приняла,
И все же я остался жить,
Чтоб верить, плакать и любить.
Отец спешил навстречу мне
Как лунь, он стал совсем седой.
« Мой сын! Он вновь пришел домой.
Роднее и больней его
Не знало сердце никого!».
Нет выше ничего любви.
И мое сердце озарил
Таинственный и тихий свет,
Которого прекрасней нет –
Свет всепрощающей любви,
Когда все прелести земли
Померкнут перед этим светом.
Как счастлив я, что понял это,
Что чудом к жизни возвращен,
Что Богом и Отцом прощен!