Архимандрит Кенсорин о Николае Гурьянове

Архимандрит Кенсорин (Федоров),

Духовник Спасо-Нлеазаровского монастыря

Хотя у старца Николая не было солнечного света, но в нем самом горел Божественный свет — от молитвы и смирения

Десять лет тому назад я впервые встретился с отцом Николаем. Был я тогда наместником Святогорского монастыря (сам я насельник Псково-Печерской обители).

Приехал я вместе с родной сестрой. А привез нас к отцу Николаю архимандрит Пантелеймон, который служил на приходе в Мельнице и ехал по каким-то делам.

Приплыли мы к отцу Николаю на остров. Батюшка был в храме. Я зашел в алтарь, поделился с ним своими скорбями и немощами. Отец Николай поговорил со мной на духовную тему, и мы быстро вышли из церкви. А сестра в это время стояла у дверей. Отец Николай увидел ее, провел по ее лицу рукой и спросил: "О чем ты думаешь?" Позже, когда мы уже благословились и уехали, я спросил сестру, о чем же она думала. Оказалось, что думала, как бы побыстрей нам уехать. В то время она была не совсем церковным человеком, да и время уже было позднее. Так, с первого же общения с батюшкой, я почувствовал, что это человек непростой.

Интересно, что вся братия Успенского Святогорского монастыря, которая поступала ко мне, уже до того была в тесном общении со старцем Николаем. Отец Мартирий, отец Александр, отец Василий и другие. Поэтому мне тоже всегда хотелось его проведать, но не представлялось такой возможности. Я был наместником и не имел достаточного времени. Однако всех желающих посетить батюшку я постоянно благословлял ехать, но особенно тех, кто подумывал поступить в монахи.

Конечно, кого-то отец Николай не благословлял идти в монастырь, а кого-то благословлял. И бывало, что некоторые из них уходили, несчастные, из монастыря и позже пропадали неизвестно где. Это и понятно. Ведь если ослушаешься благословения старца, то можешь навлечь на себя гнев Божий. Раз старец благословил идти в монастырь, значит, нужно терпеть все тягости, все невзгоды монастырские. Большинство же не выдерживают, убегают. Конечно, они не возвращаются к отцу Николаю, чтобы он снял благословение, а идут в мир и там чудят и, как правило, очень плохо кончают. У святых отцов много примеров такого конца у ослушников старческого благословения. Ведь это благословение — на всю жизнь! Поэтому иногда говорят, что лучше и не ходить за благословением к старцу, если не знаешь, сможешь ли исполнить. Но если взял — обязательно исполняй. Так же всегда надо выполнять и обет, который дал тебе старец.

Сам я у отца Николая был еще несколько раз, особенно когда по монастырю были трудности. Например, братия вдруг захотела снять меня с наместников. Какая причина — Бог весть. Мы поехали тогда к отцу Николаю. Среди нас были благочинный, эконом, духовник монастыря, келарь.

Я всех представил батюшке. Они поделились с отцом Николаем, что их не устраивает наместник. Я тоже сказал на ухо отцу Николаю, что хочу из монастыря уйти. Батюшка же во весь голос велел: "Даже если он сам будет уходить, держите его за рясу и не отпускайте из монастыря!" Братия остались не очень довольны таким ответом. Уехали все крайне взволнованные.

И позже я приезжал к батюшке и всегда им восхищался. Он каждый раз пел духовные стихи и был очень благообразным, смиренным и кротким. Один его вид много нам внушал. Даже можно было посидеть с ним, не разговаривая, и получить на сердце большой душевный покой. Так, в последнее время, когда встречи стали невозможны, я просто стоял у калиточки и все равно получал такое спокойствие духа, как будто мои трудности и недоумения разрешались.

Перед моим назначением духовником Спасо-Елеазарова монастыря владыка Евсевий взял меня с собою к отцу Николаю для благословения на это служение. Это было на празднование святителя Николая. Владыка сказал батюшке: "Вот я назначаю отца Кенсорина духовником Спасо-Елеазаровской пустыни". Отец Николай благословил и произнес: "Воскресни, Боже, суди земли, яко Ты царствуеши вовеки ". Такими словами он меня напутствовал. Я же встал перед ним на колени для благословения.

Когда батюшка уже почил о Господе, произошел такой случай. С вечера я и матушка Елисавета (настоятельница Спасо-Елеазаровой обители) поехали прощаться с отцом Николаем. Ехали, конечно, вместе, в одной моторной лодке, но в храме получилось, что шли как бы врозь. Однако, когда подошли ко гробу, она оказалась с правой стороны, а я с левой, и в один миг мы стали с ней брать благословение у батюшки. Оба сразу посмотрели друг на друга.

В наше время главное — духовное возрождение. Важно построить обитель, но возродить духовно — важнее. Это великое дело, поэтому оно очень трудно. Сейчас восстанавливают сотни монастырей, но духовная жизнь в них еле тлеет, что очень прискорбно. Старцы и раньше предупреждали, что монастыри и храмы откроются, однако монастыри будут пустые. Много я посещал монастырей и вижу духовное оскудение и скорблю. Нет почти и сильных духоносных старцев, которые могли бы подавать добрый пример любви, смирения и кротости. Дай Бог, чтобы воскресла Святая Русь! Трудно в это сейчас поверить, но будем верить.

Хотелось бы пожелать всем нам обрести такие святые качества отца Николая, как смирение и долготерпение. К нему приезжали целыми автобусами, и он на морозе всех помазывал святым иерусалимским маслицем с великой любовью! Такой любви не имеют, кстати, современные родители, и поэтому среди молодежи идет полное разложение. И в старчестве любовь и долготерпение должны быть во главе угла.

Сострадательность, милостивость, любвеобилие — все это было у отца Николая. Он стяжал все качества старца, духоносного отца, подвижника. Недалеко от нас, на Малой Толбе, живет и служит протоиерей Борис" — духовное чадо и сомолитвенник отца Николая в течение сорока пяти лет. Я спрашивал у отца Бориса, когда же батюшка Николай получил такую известность. Мне казалось, что только в последние десять лет. И отец Борис подтвердил, что огромная популярность этого старца среди верующих стала особенно проявляться именно в течение этих десяти лет.

То есть отец Николай сначала совершенствовался сам в себе. Когда-то и преподобный Серафим Саровский ушел сначала в пустыню, в затвор, где принял молчание и совершенствовался, восходя от силы в силу. Так и набрал огромную силу благодати. Стяжав эту полноту совершенства, батюшка Серафим смог и отдавать. Отец Николай также возрастал, накапливая благодатную силу и совершенствуя божественные дары в "пустыне", на своем острове, вдали от материка. Сначала подвизался в одиночестве (не считаю островитян), а потом уже вся Россия узнала про него и многие стали ездить за этой благодатью.

А ныне появилось много таких "младостарцев", которые сами еще духовно не совершенны и не подготовленны, а заявляют о себе как о старцах и учительствуют. Сейчас уже все готовы стать старцами. А что с этого толку? И сами идут неизвестно куда, захваченные мнением и страстями, и других за собой ведут тоже неизвестно куда. Скорее же всего, в погибель. Это страшно.

Старцем может быть человек, который не только возрастом телесным пришел в бесстрастное состояние, но и духовно пришел в полное совершенство. Тогда только он сможет и духовный пример подать, и наставлять, и спасать. На таких достаточно лишь посмотреть, чтобы научиться святости. Один их внешний вид говорит о многом. Об этом мы знаем и из древних патериков. Таких старцев уже нет или остались только единицы.

Старцы, подобные отцу Николаю, были небрезгливы. Они любого могли принять — и нищего, и убогого. А мы еще посмотрим, кто с чем и в чем придет, и т. д. У старцев жертвенная любовь ко всем людям, ко всей природе. Они молятся и скорбят обо всем живом.

Помню, что батюшка не раз просил мой наперсный крест отдать ему, а потом благословлял и возвращал. Я еще боялся, что не отдаст. И у матушки Елисаветы просил, причем трижды, и у отца Василия Швеца, который был с ним в тесном общении. Так он давал понять, что разделяет с нами наши кресты. Даже у владык посохи себе забирал…

Известно, что отец Николай был великий старец, но и мученик был великий в последние годы. Он, по-моему, сам и взошел на крест, держа у себя двух последних келейниц. Меня очень поразило, что у отца Николая окна в комнате были закрыты наглухо. Я посетил его келью после его смерти и убедился, что он не видел дневного света из своей комнаты. Свет был только на кухне. Батюшка же молился в комнате, в которой не было света солнечного, не было воздуха. И ремонта не было: все закоптилось.

Для нас это — стихийное бедствие, насколько мы привыкли к комфорту. Как же! Если у нас в течение часа нет света, нет воды, нет отопления, если компьютер отключился, телевизор, холодильник, — это катастрофа! Все в шоке и клянут власть. Почему же мы такие? Что ж, давайте сравним жизнь этого блаженного старца и нашу, повседневную. Я всегда обращаю особое внимание на подобные вещи.

И еще. Хотя у старца Николая не было солнечного света, но в нем самом горел Божественный свет — от молитвы и смирения. И он, как древний святой в патерике, мог сказать: "Не вставай, солнце! Ты мне мешаешь зреть Божественный свет!" Вспомним, что и Киево-Печерские, и Псково-Печерские святые жили в пещерах без света, сосредоточившись на молитве. Их согревала благодать, и внутри все горело Божественным огнем. Антоний и Феодосии Пе-черские, начальники всему русскому монашеству, не имели в пещере ни лучинки, ни печей. И сколько было таких же святых угодников, которых обогревала благодать Святого Духа! Они чувствовали свет Божественный в своем сердце!..

Так и отец Николай. Смиренно и самоотверженно снося невзгоды, он стяжал сияние Духа и щедро делился благодатью со всеми до последнего своего вздоха.

27 июля 2003 года